Туго натянутый тент, оставляющий много воздуха и свободы, и при этом защищающий от непогоды. Шелестящие листья дубов над головой, и где то через облака пробиваются отсветы луны, танцующей с облаками неспешный вальс. Мерцающее серебро Луны стекает по Ильяс-кая, широкими волнами. Лучшая из женщин давно и сладко спит, вымотавшись в бесконечной веренице подъемов и спусков под лесными кронами. Костер почти потух, и только тонкая струйка дыма поднимается в небо. Разгорающийся в трубке табак, на секунду подсвечивает скулы, а потом поляну опять накрывает темнота.
Лесной народ занимается своими ночными делами. У родника замерла недовольная Наяда. Сатир, что живет в соседнем распадке, повадился купаться в чаше родника, поднимая муть со дня, ей придется наводить порядок. Из кроны дуба мерцают огоньки глаз. Дриада, хозяйка дуба брезгливо морщит точеный носик от запаха табака. Где то в лесу слышен хруст веток, это кабан ведет свое семейство сквозь кустарник в глубину леса. На секунду подсветив небо, сполохом падает звезда.
У Храма Солнца разливается свет. Либо очередные уфологи жгут костер и призывают силы Космоса, либо действительно кого то разбудили. И разбуженная сила будет гонять уфологов по лесу. Шумное место, много людей, много не людей. Уже сквозь сон слышится рокот барабанов.
А под утро пришел дождь, сонно бродил по поляне, шелестя лежалой листвой на земле, пугая ежиков. Играл тонкими пальцами на натянутых веревках, барабанил по тенту, бормотал о чем то. Принес с собой свежесть и поднял ароматы леса, пропитав ими лагерь. Намекал на кофе и торопил в путь.
Вселенная лесов и гор, лесного народа изгнанного из мира людей, и живущего под волчьим солнышком. Одна из частей огромного мира Крыма.
На ладони лежит толстобокий желудь, и пальцы пахнут лесной свежестью.