Впечатления и рассказы об отдыхе в Коктебеле

Утро    

Солнце еще не встало. Серое небо, серый забор, сонные лица.  Прилетевший сквознячок заставляет зябко ежиться. Шмурдяк уже заброшен в багажник верного коника.
В комнатах, где мы жили, мечтали, и с нетерпением просыпались по утрам, в предвкушении новых чудес, еще горит свет. Но скоро мы уйдем и закроем за собой двери.
Горький кофе в стаканчике, заливается в себя как лекарство, без всякого удовольствия.
Подняться по Блока на Тепсень, напоследок глянуть на еще спящий Коктебель. Хрупкое время сказок и призраков, когда ночь ушла, а день не вступил в свои права. Издалека слышна свирель Фавна, небо начинает наливаться розовым цветом.
Сыто урчит двигатель, эхо бежит следом по пустым улицам, только вездесущие коты смотрят вслед. Родные улочки скатываются назад, уходя в прошлое до следующего года.
Тени Парка писателей, щебет птах, с постамента хмурится Волошин.
Над Кучук-Енишаром кипят и плавятся громады облаков, пытаясь погасить рассветные лучи. Но солнце упрямо пробивается сквозь тучи, и красит розовым Карадаг.
Скрипят под ногами доски пирса. Вечный сложный выбор, если сесть лицом к Карадагу, то пропустишь чудо рассвета, если смотреть на рассвет, то не увидишь, как черный дракон наливается светом и теплом.
Сесть, свесив ноги, опершись спиной о столбик. Наушники в уши, наугад тыкаю пальцем, выпадает «Океан Эльзы»:
Без тебя — душа слепа,
И тело мое, как не родное.
Без тебя — один туман,
Без тебя — кругом вода.
Куда ни глянь земли не видно
Без тебя — кругом обман
И растворяешься в буйстве красок рассвета…
Рассвет повторится завтра, но меня уже здесь не будет. Эта мысль щиплет глаза.
Серебристой искрой монетка взлетает в небо, и почти беззвучно падает в волну.  Залогом моего возвращения, снова и снова.
Напоследок обернуться, чтобы вобрать в себя шелест моря, соленый ветер, нежащегося в рассветных лучах дракона, торжественно поднимающееся солнце.
И уехать…

Напоследок обернуться, чтобы вобрать в себя шелест моря, соленый ветер, нежащегося в рассветных лучах дракона, торжественно поднимающееся солнце. И уехать…

Блин, как по живому!
Далеко и дорого мне ездить в Крым. Поэтому, когда улетал, прям-таки прилип к иллюминатору, всматриваясь в сизую дымку и пытаясь в её глубине различать знакомые контуры Кара-Дага.

И расставание может быть столь поэтичным... Даже и мне взгруснулось.
А у нас этот раз отъезд как то безболезненно прошёл. Почти весь Крым объехали. Море и горы впечатлений...

и мне взгруснулось

И мне! Даже сердце прихватило от накатившей тоски и боли расставания с любимым местом.
Пришлось срочно выглянуть в окно - попустило....
Спасибо, Серёжа, за твои пронзительные и такие понятные чувства, облачённые в прозу.

Издалека слышна свирель Фавна

Наверное, многим постоянным жителям нашего форума знаком этот звук...

"Тени Парка писателей".
"... мысль щиплет глаза".
"Серебристой искрой ..." (про монетку).
Сразу три литературных находки в таком маленьком тексте.
Сильно. Стильно. Большой +
Спасибо.

P.S. А из фотографий, по-моему, самая щемящая, - печальная перспектива у "Гурмана".
P.P.S. Народ, не ленитесь кликать и смотреть эти фото в оригинале, иначе впечатление будет неполным.

Почти весь Крым объехали. Море и горы впечатлений...

О, у нас такая же история! Три дня на прокатной машине, 5 дней в палатке в Тихой, 6 дней в Евпатории, 5 дней в Ялте, да я ещё смотался на 3 дня в Лиску и на Меганом. И на каждом местопребывании своя маленькая жизнь. По ощущениям, словно четыре отпуска за раз. А, на обратном пути ещё с Владивостока через Находку поехали. Короче, вернулись домой, и ощущения, словно год отсутствовали!

Сережа. Каждый раз-до мурашек.

отец тук
Спасибо, Сережа)

Ранчо

Рецепт вечернего счастья был прост и доступен. Когда на Коктебель ложатся сумерки, нужно пройти  сквозь вечернюю толпу, мимо кафешек  от которых струятся ароматы шашлыков и плова, мимо разогревающих свои инструменты музыкантов.
До мостика через речку вонючку и налево,  по пути поздоровавшись с дядей  Али.
Простой забор, столб с висящим на макушке мотоциклом, барная стойка, палатки, сцена.
У бара аншлаг, Гена помогает бармену наливать страждущим.
Тебе как обычно?
Да, водка+томатный сок, посолить, поперчить, перемешать, не взбалтывать.
Извини запарка, позже поговорим.
Пожимаем другу другу руки, и расходимся, я неспешно погружаться в атмосферу Ранчо, густо замешанную на музыке, вине, ночном теплом ветре. А Гена следить, чтобы у все приходящих было налито, и было для них место.
Кондовые деревянные столы, заполированные прикосновением сотен ладоней, пропитанные дождями и снегом, высушенные солнцем.  Такая же нарочито грубо и мощно собранная сцена. А на ней стоит худой парнишка, с густой копной волос, и в его руках рыдает и плачет гитара.
Соседи по столам, замерли, растворившись в текущей мелодии, перестав болтать и пить. Парочка медленно кружится у сцены, по лицам видно, что они далеко отсюда, где то в своем мире.  Мелодия растворяется в лунном свете, и Ранчо медленно оживает.
Пока парнишка, отдыхая, курит, соседи шумят, спорят, обсуждают последние новости и сплетни, кто кого видел, кто где был.
Как ни странно, тут не идет любимая мадера, ни менее любимый портвейн. Стакан кровавой мэри быстро заканчивается. Взять еще один, поболтать с Геной, обрадоваться знакомому из прошлого лета.
Как сам?
Раз здесь, значит неплохо!
А был? Видел?
А потом застыть, боясь лишним движением спугнуть музыку. Музыкант  нервными пальцами начинает ласкать  деку гитары, и она  в ответ плачет и зовет за собой, заставляет улыбаться и плакать, мечтать под звездами.
Сейчас Ранчо ушло в область Коктебельских легенд и преданий.
Но!
Раз в месяц, когда луна входит в полную силу, и заливает расплавленным серебром склоны Карадага, а лунная дорожка уверенно ложится на притихшие волны.
На пустыре, в прозрачно-голубой дымке, поднимаются зыбкие, но до мурашек реальные столбы сцены. Хлопают на ветру пологи палаток, надувной мотоцикл тяжелеет на глазах, и готов с низким рыком сорваться со столба в плывущие облака.
За вытертыми столами опять спорят, шумят, поют, танцуют тени, улыбается бармен, протирая бокалы.
И плачет  со сцены гитара…
зы. фото Ранчо у меня к сожалению не сохранилось
если не трудно, набросайте у кого есть

отец тук, спасибо